Лямбда окрестность множества Жизни
КАК БОРОТЬСЯ С КРИТИКАМИ
читать дальше
Критики - это такие, которые критикуют. Напишешь рассказ, а они говорят - говно. Им за это деньги плотють большие. Чем хуже сказал про рассказ, тем больше и плотють. Долларами. Зелёными. Сразу. Им.
А если рассказ хороший получится, они всё равно ругают. Потому что они критики, и за это деньги плотють. Сразу. Им. Зелёными.
А если они не ругают, значит рассказ ещё не напечатали, но они ждут, когда напечатают. Потому что иначе денег не плотють. Им. Ни сразу, ни зелёными и ни долларами. Но - им.
Вот они и критикуют. Потому что критики. И с ними надо бороться. Чтобы не критиковали. Вообще. Они. Никогда.
Можно их убить. Но посадят. Вас. Надолго.
Можно их не убить. Но обидно. Вам. Всегда.
Можно не писать рассказов. Но всё равно ругают. Они. Вас. Опять.
Потому что это не борьба получается. А бороться с критиками надо. Вот.
Бывают не критики, а писатели. Это те, кто умеет писать, и знает, о чём писать. А бывают ещё журналисты. Это те, кто умеет писать, но не знает о чём писать. А критики не умеют писать, и не знают, о чём писать. Вот они и не пишут, а критикуют. А надо, чтобы - нет. А как?
Критики знают много умных слов. Тавтология. Сентенция. Ламентации.
Мы таких слов не знаем. Знаем одно - поебень. Нельзя, нужно слова учить. Например, экзистенциализм. Или экзистанциянанизм. Мне нравится слово эротоминетоклассицизм, вот. Чем красивее и непонятнее слово, тем лучше. Нам. Мы это слово критику скажем, он опупеет сразу же, поправлять нас начнет, а мы скажем, что он грамматику не знает, потому что критик он, а не писатель. А писатели мы. И нечего ему критиковать нас, мы сами знаем, что хотим сказать, а он нас пусть не учит, пусть сначала сам такое слово отыщет, а потом уже учит, критик хренов.
А ещё они говорить любят, что сюжеты не новые, а избитые совсем. Это критики сами нового ничего придумать не могут, и повторяют одно и то же, потому что денег-то хочется, а оригинальностей на всех на нас, говнюков, не напасёшься. Это надо понимать, и с этим тоже нужно бороться. Нужно сказать критикам, что они сами не оригинальные, потому что то же самое они уже говорили про ваш прошлый рассказ. А когда они придумают про ваши рассказы что-нибудь новенькое, вот тогда пускай и критикуют. А пока пусть молчат.
А ещё критики любят говорить, что роман вторичен. Вторсырьё. Второсортица. Говно, короче. Сами они... И с ними нужно бороться. Надо сказать критику, что он сам вторичен, а не первичен, завести спор о сознании и материи, плавно перейти от материи к матери его, и доходчиво пояснить ситуацию, по которой он критиком стал и вообще на свет появился, говнюк маленький.
А ещё критики говорят, что скучно им. Читать скучно, наши книжки. А им тогда ответить, что пускай в цирк ходят или в парламент, там веселее будет, пускай в парламент сходят и покритикуют. Или в цирк. Льва пускай покритикуют или укротителя. Тогда им весело будет. И критику, и укротителю. И лев голодным не останется.
Ещё критики к книжкам подходят гастрономически. Говорят, что это вкусно написано, а это пресно. Потому что они кушать хотят очень. У них все мысли о еде. И им надо бутерброд сделать, с колбасой, а под колбасу иголку спрятать, чтоб укололся. У него тогда вкусовые сосочки попортятся, и он ничего различать не будет, а тут мы ему рассказ и новый и подсунем. А он не различает. А мы его упрекнем, как же ты не различаешь, что вкусно, а что пресно, если ты критик? И выходит что ты и не критик вовсе, а говно, потому что без вкусовых сосочков остался и теперь с голоду подохнешь, и туда тебе и дорога.
А ещё критика можно напоить, а потом незаметно в пиво ему пургену подмешать, и дверь запереть, чтобы он обкакался. Затем сказать ему с укором, что других он критикует, а сам себя вести не умеет в приличном обществе знаменитых писателей. И мордой его ткнуть в то, чем он обкакался. Как следует ткнуть. Потому что ему хуже не будет, он и так некрасивый.
И провести конкурс на звание лучшего критика, кто победил - тому приз дать. Якорь с броненосца "Потёмкина" ему прямо в задницу засунуть. При всех. А приз сделать переходящим, чтобы якорь без дела не лежал. И дать призу название хорошее - "Бронетёмкин Поносец", например.
А получается, что критик - вещь нужная и даже интересная. Без неё жить не так весело, потому что иначе писатели только на читателя бы ориентировались, а с читателя толку мало, он только книжки читает, с ним не повеселишься. А с критиками повеселиться можно, но нужно с ними бороться, но не до конца, потому что без них скучно будет. Или можно завести себе маленького домашнего критика, и назвать его ласково - "критинчик". С ним много разного можно придумать, можно даже с ним в уроки биологии играть, чтобы он заместо лягушки был. Или в уроки ботаники - пестики, тычинки, оплодотворение. Пчелами, вот.
Если мы будем с критиками так вот бороться, то вскорости их не останется, останутся только домашние, которые вреда никому не причинят, с которыми весело и забавляться можно. А дикие критики, которым деньги плотють, вымрут в конце концов.
КАК БОРОТЬСЯ С ИЗДАТЕЛЯМИ
Издатели издают книги, которые пишут писатели. Только напишут, а они уже - раз, и издают! Не всех, а тех, которые пишут хорошо. Это несправедливо. Потому что на хорошую книгу писателем тратиться столько же времени, как и на плохую. А потому с издателями нужно бороться. Всеми доступными способами.
Посылать роман издателю по почте, в конверте, оформляя дело так, чтобы он ещё сам же и платил за доставку. Посылаемый роман должен быть страниц в семьсот, а то неинтересно будет - ни вам, ни почте. Всё время писать издателю письма, в которых спрашивать, получил ли он роман и когда ответит. Когда ответит, заявить, что ответ не устраивает и пусть ответит по-другому.
Позвонить издателю по телефону и попросить его перезвонить, затем начать читать по телефону же роман, требовать, чтобы он записывал, попросить его прочесть вслух, чего он там написал, обвинить его в неграмотности и глухоте.
Посылать роман по мылу, обязательно отсканировать каждую страницу в формате bmp, чтобы побольше было, и не зиповать. За раз посылать сразу пять писем, а то вдруг не дойдёт. На другой день требовать ответа, при отсутствии ответа процедуру повторить. Если ответит отказом, сказать, что не прочлось и снова повторить все сначала.
Если издатель всё же сдуру принял роман, настаивать на том, что иллюстрировать обложку будете сами, потому что его художники - говно. С обложкой тянуть три месяца, потом послать свою фотографию, сказать, что остальное пусть дорисует сам, но не его художники, потому что - говно. Если нарисует, назвать говном и его тоже, потому что - не художник.
При таком обращении, прежде чем печатать книжки разные, издатели трижды подумают, а не заняться ли им сельским хозяйством.
КАК БОРОТЬСЯ С ПИСАТЕЛЯМИ
От писателей уже житья не стало, всю бумагу извели, и в интернете даже от них спасения нету никакого совершенно. Зайдёшь на сайт, а там уже рассказы, повести, романы, стихи, частушки, хоку, хай-хуй и прочее, и даже с иллюстрациями. Зайдёшь в магазин, а там обратно - книги, покеты, сборники, сериалы, детективы, фантастика, женские романы, неженские романы, никакие не романы и тоже с иллюстрациями даже. Семечки не во что завернуть, право слово! Повсюду всплески творческой мысли, щедро обрызгивающей окружающих своими каплями. С этим надо что-то делать, так нельзя, товарищи! Потому как, спасения нету никакого!
Существует несколько способов бороться с писателями. Есть способы простые, а есть изощрённые. Среди простых способов превалируют три нижеследующих, которые следует отмести с ярым возмущением, как жестокие и малоэффективные:
1. всех убивать (опасно, могут посадить),
2. всех ебать (тоже опасно, может понравиться - или им, или нам, особливо ежели наличествует ощутимая разница полов),
3. выбрать Машу Звездецкую президентом страны (обратно опасно - ежели ебать начнёт она, то читать вообще некого будет).
Изощрённые же способы поражают воображение своими многообразием, и дают большой простор фантазии линчующего. Следует учесть, что писатель традиционный (бумажный) несколько отличается от писателя нетрадиционного (сетевого), хотя, конечно, говно оба.
С традиционными писателями дело обстоит сложнее, поскольку на его уничтожение требуются значительные материальные затраты. Но уделать можно и его.
Берётся конкретный писатель, и создаётся культ его личности. Следует во всеуслышанье заявлять, что он гений и талант, вовсю тиражировать его книги, портреты его печатать везде, где только можно - в газетах, журналах, книгах и на аудиодисках. На всех конференциях и съездах, при большом скоплении почитателей его таланта, давать ему все премии, включая медаль за взятие Бастилии. Печатать всё, что он ни напишет, каждые полчаса настойчиво звонить ему и интересоваться, над чем он сейчас работает. Платить ему бешеные гонорары, не менее половины годового бюджета страны за каждую книгу.
Постоянно показывать его по телевидению в передаче "Человек года". Спрашивать у него совета по любому поводу, вплоть до принятия новых законов, сердечно благодарить и восхищаться его мудростью. Каждый день приводить к нему (к ней) новенькую женщину (мужчину) с целью оставить ночевать.
Когда писатель сам поверит в то, что он талант и гений, раскрыть ему глаза и развенчать культ его личности полностью и безжалостно. Во всеуслышанье заявить, что он бездарное говно и деградировавший до состояния устрицы мудак, подтвердить своё заявление конкретными фактами в виде цитат из его книг, все его произведения выкинуть на помойку и помочиться на них, портреты его впредь печатать исключительно на туалетной бумаге, чтобы перфорация проходила по глазам. Все премии и ордена отнять, и при большом скоплении читателей засунуть ему же в задницу. Бастилию заставить восстановить. Не печатать ничего, из написанного им, запретить писать вообще, каждые полчаса звонить ему и интересоваться, не начал ли он творить что-нибудь новенькое, звонки сопровождать угрозами. Все гонорары отобрать и заставить выплатить проценты за все предыдущие годы, и за два последующих тоже. Постоянно показывать его по телевидению в передаче "Человека-гад". Спрашивать у него совета по любому поводу, вплоть до принятия новых законов, тут же ругать его за глупость и поражаться его дебилизму. Оттрахать его всем дружным читательским коллективом, применяя наиболее извращённые способы.
Периодически повторять всю процедуру, пока писатель не сдохнет к чертовой матери или же не перестанет писать.
Сетевого писателя следует уничтожать несколько иначе. Периоды воздействия на него должны быть короче и резче.
При появлении каждого нового рассказа писателя в сети, мгновенно размещать этот же рассказ на ином сайте под другой фамилией и тут же обвинять писателя в плагиате.
Постоянно слать ему на мыло от лица виднейших издательств униженные просьбы позволить им напечатать его роман, долго обсуждать условия договора и сумму гонорара, выяснять, какую именно обложку писатель хочет видеть на своей книге, потом заявить, что напечатать его не представляется возможным, поскольку он графоман и писать вообще не умеет.
Непрерывно размещать в сети объявления типа того, что писатель наконец-то начал работу над новой книгой "Голубой мираж" ("Розовые сопли") о жизни гомосексуалистов (лесбиянок), уведомляя при этом, что создается сие бессмертное творение на основе личного опыта. Размещать там же фрагменты текста, приблизительно подходящие по теме, искренне восхищаться этими фрагментами и непрерывно долбить писателя письмами с изъявлением чувств благодарности. Если писатель возразит, что размещённые фрагменты принадлежат не его перу, объявить его плагиатором.
Написать специальный вирус, который будет выводить на экран наименее удачные перлы писателя, заразить этим вирусом его компьютер, обвинить во всём обратно же его самого.
Безжалостно отредактировать рассказы писателя, выбрасывая каждое второе слово и меняя падежи в каждом пятом и третьем, разместить рассказы в сетевой библиотеке без ведома автора, на возмущение не реагировать или заявлять, что всё это значения не имеет, потому как подобное говно всё равно никто не читает.
Стравить двух писателей на каком-нибудь форуме, подавая поочерёдно от лица то одного, то другого скандальные постинги.
Каждое новое произведение писателя хвалить, сопровождая слова восхищения задумчивой фразой о том, что вы где-то это уже читали.
Написать плохие стихи по мотивам рассказа этого писателя, активно их рекламировать, убеждать всех, что стихи просто прелесть по сравнению с его рассказом.
Неожиданно заявить на форуме, что этот писатель умер, затем извиниться и пояснить, что умер его однофамилец, который гораздо талантливее, потом выразить сожаление, что умер именно однофамилиц, а не этот графоман.
Все эти способы применять вразбивку в течение месяца, подписываться разными никами. Затем напрочь забыть о писателе, и даже на вопросы о нём отделываться полными недоумения постингами, показывая невозможность даже вспомнить его фамилию.
Я абсолютно уверен, что применяя данные рекомендации мы с вами, товарищи, способны будем покончить с писателями, как с классом, видом и подвидом даже. Окончательно и бесповоротно! Вот так!
КАК БОРОТЬСЯ С ЧИТАТЕЛЯМИ
Читатели книжки читают. Им денег девать некуда. Много денег у них, они и читают. А лучше бы помидоров купили на те же деньги. А они не покупают, они книжки читают. И как тут быть? Надо же бороться с этим, товарищи! Они же читают со страшной силой! В метро войти нельзя - сразу все читают. И самого даже почитать тянет. Так тянет, сил нету. Прямо взял бы, и вырвал бы книжку у вон той дамочки - вырвал из рук, и почитал. А нельзя. У дамочки ногти острые и глаза грустные. Она про любовь читает. Она может и морду ободрать. А морда у нас одна, это вам не книжки, которых навалом кругом.
А захочешь с девушкой познакомиться - нельзя, потому что она читает, а ты ей неинтересен, ей книжка интереснее. Там про любовь пишут. И отобрать книжку нельзя, потому что морда одна, а у неё тоже ногти острые.
А вот милиция книжки не читает, потому что она следит за теми, кто читает, и когда видит тех, кто не читает, сразу документы проверять берется. Милиции ведь тоже почитать хочется, а нельзя, следить надо, вот они документы и читают, на безрыбье и паспорт - книга.
И все у нас получаются читатели. Потому что все читают. Противно аж, нельзя так. С читателями нужно бороться.
Нужно выпускать книги, где половина слов пустые, с пропущенными буковками, к книге прилагать карандаш и таймер, чтобы он на время успел все пробелы заполнить, если успеет, давать приз - выпущенные отдельным изданием пропущенные буковки из той же книжки.
Надо печатать в книге слова по-разному - одно вверх ногами, другое вниз ногами. Пускай он переворачивает книжку, раз деньги заплатил, пускай крутит туда-сюда.
Нужно перепутать номера страниц, сделать в переплёте слабый клей, чтобы можно было книжку по страничкам разорвать и разложить странички по номерам. И ещё нужно сделать так, чтобы даже разложенная по номерам она всё равно оказалась перепутанная, чтобы повествование шло дискретно. Если будет возмущаться, сказать, что это новый метод, называется "Принцип Тарантино", что это сейчас модно и все книжки так печатаются.
Нужно выпустить деревянную книжку, одним бруском, в красивой обложке, заявить, что книжка эта не для чтения, а чтоб на полке стояла, потому что это сейчас такая мода, называется "Принцип Буратино".
Нужно печатать одни и те же книжки, но под разными названиями. Пускай наизусть учит, когда выучит, дать ему приз - ту же самую книжку, но под таким названием, которого он ещё не видел.
Или можно печатать разные книжки, но под одним названием, пускай угадывают, кто угадал, тому сразу приз давать - поездка на Новую Землю, на съезд читателей мира. Сказать, что там будет его любимый писатель, какой именно - не сказать, пускай помучается. Если спросит, какой писатель и назовёт фамилию - сказать, что писатель этот уже умер недавно, и что книжку новую перед смертью написать успел, но все они сейчас под одним названием, пускай читатель дальше ищет, сволочь.
Нужно писать сериалы, книгу оканчивать на эротической и интригующей теме, обещать в продолжении самое интересное, безжалостно обмануть и начать новую книгу с другого момента.
Нужно давать премии только тем книгам, которые непонятные очень. Чем непонятнее сюжет, тем солиднее премия, и реклама в газетах и в телевизоре, и цена должна быть рублей триста или даже пятьсот, а на обложке указать, что это только первый том трёхтомника. А второй том взять, и не напечатать, а напечатать сразу третий, чтобы середины не было. А потом второй том напечатать, но с пустыми страницами, и пусть читатель угадает, чего было в середине, и сам напишет там же, на страницах пустых. Кто угадает, тому приз - десятитомник на мелованной бумаге, где первый и последний тома напечатанные, а восемь остальных пускай будут пустыми. И карандаш давать. Или даже два карандаша. Но такие, которые на этой бумаге писать не будут, потому что мелованная.
Тогда все перестанут книжки читать в метро, и начнут разговаривать. Только надо чтобы они без мата разговаривали, потому как они же культурные люди, а не говно какое-нибудь, книжки читали, к культуре приобщились, пусть не все, но хотя бы половина.
И так мы читателей победим. И будут у нас не читатели, а говорители. Без мата. Потому что - культурные.
Отсюда: http://igor-rewa.livejournal.com/25213.html
читать дальше
Критики - это такие, которые критикуют. Напишешь рассказ, а они говорят - говно. Им за это деньги плотють большие. Чем хуже сказал про рассказ, тем больше и плотють. Долларами. Зелёными. Сразу. Им.
А если рассказ хороший получится, они всё равно ругают. Потому что они критики, и за это деньги плотють. Сразу. Им. Зелёными.
А если они не ругают, значит рассказ ещё не напечатали, но они ждут, когда напечатают. Потому что иначе денег не плотють. Им. Ни сразу, ни зелёными и ни долларами. Но - им.
Вот они и критикуют. Потому что критики. И с ними надо бороться. Чтобы не критиковали. Вообще. Они. Никогда.
Можно их убить. Но посадят. Вас. Надолго.
Можно их не убить. Но обидно. Вам. Всегда.
Можно не писать рассказов. Но всё равно ругают. Они. Вас. Опять.
Потому что это не борьба получается. А бороться с критиками надо. Вот.
Бывают не критики, а писатели. Это те, кто умеет писать, и знает, о чём писать. А бывают ещё журналисты. Это те, кто умеет писать, но не знает о чём писать. А критики не умеют писать, и не знают, о чём писать. Вот они и не пишут, а критикуют. А надо, чтобы - нет. А как?
Критики знают много умных слов. Тавтология. Сентенция. Ламентации.
Мы таких слов не знаем. Знаем одно - поебень. Нельзя, нужно слова учить. Например, экзистенциализм. Или экзистанциянанизм. Мне нравится слово эротоминетоклассицизм, вот. Чем красивее и непонятнее слово, тем лучше. Нам. Мы это слово критику скажем, он опупеет сразу же, поправлять нас начнет, а мы скажем, что он грамматику не знает, потому что критик он, а не писатель. А писатели мы. И нечего ему критиковать нас, мы сами знаем, что хотим сказать, а он нас пусть не учит, пусть сначала сам такое слово отыщет, а потом уже учит, критик хренов.
А ещё они говорить любят, что сюжеты не новые, а избитые совсем. Это критики сами нового ничего придумать не могут, и повторяют одно и то же, потому что денег-то хочется, а оригинальностей на всех на нас, говнюков, не напасёшься. Это надо понимать, и с этим тоже нужно бороться. Нужно сказать критикам, что они сами не оригинальные, потому что то же самое они уже говорили про ваш прошлый рассказ. А когда они придумают про ваши рассказы что-нибудь новенькое, вот тогда пускай и критикуют. А пока пусть молчат.
А ещё критики любят говорить, что роман вторичен. Вторсырьё. Второсортица. Говно, короче. Сами они... И с ними нужно бороться. Надо сказать критику, что он сам вторичен, а не первичен, завести спор о сознании и материи, плавно перейти от материи к матери его, и доходчиво пояснить ситуацию, по которой он критиком стал и вообще на свет появился, говнюк маленький.
А ещё критики говорят, что скучно им. Читать скучно, наши книжки. А им тогда ответить, что пускай в цирк ходят или в парламент, там веселее будет, пускай в парламент сходят и покритикуют. Или в цирк. Льва пускай покритикуют или укротителя. Тогда им весело будет. И критику, и укротителю. И лев голодным не останется.
Ещё критики к книжкам подходят гастрономически. Говорят, что это вкусно написано, а это пресно. Потому что они кушать хотят очень. У них все мысли о еде. И им надо бутерброд сделать, с колбасой, а под колбасу иголку спрятать, чтоб укололся. У него тогда вкусовые сосочки попортятся, и он ничего различать не будет, а тут мы ему рассказ и новый и подсунем. А он не различает. А мы его упрекнем, как же ты не различаешь, что вкусно, а что пресно, если ты критик? И выходит что ты и не критик вовсе, а говно, потому что без вкусовых сосочков остался и теперь с голоду подохнешь, и туда тебе и дорога.
А ещё критика можно напоить, а потом незаметно в пиво ему пургену подмешать, и дверь запереть, чтобы он обкакался. Затем сказать ему с укором, что других он критикует, а сам себя вести не умеет в приличном обществе знаменитых писателей. И мордой его ткнуть в то, чем он обкакался. Как следует ткнуть. Потому что ему хуже не будет, он и так некрасивый.
И провести конкурс на звание лучшего критика, кто победил - тому приз дать. Якорь с броненосца "Потёмкина" ему прямо в задницу засунуть. При всех. А приз сделать переходящим, чтобы якорь без дела не лежал. И дать призу название хорошее - "Бронетёмкин Поносец", например.
А получается, что критик - вещь нужная и даже интересная. Без неё жить не так весело, потому что иначе писатели только на читателя бы ориентировались, а с читателя толку мало, он только книжки читает, с ним не повеселишься. А с критиками повеселиться можно, но нужно с ними бороться, но не до конца, потому что без них скучно будет. Или можно завести себе маленького домашнего критика, и назвать его ласково - "критинчик". С ним много разного можно придумать, можно даже с ним в уроки биологии играть, чтобы он заместо лягушки был. Или в уроки ботаники - пестики, тычинки, оплодотворение. Пчелами, вот.
Если мы будем с критиками так вот бороться, то вскорости их не останется, останутся только домашние, которые вреда никому не причинят, с которыми весело и забавляться можно. А дикие критики, которым деньги плотють, вымрут в конце концов.
КАК БОРОТЬСЯ С ИЗДАТЕЛЯМИ
Издатели издают книги, которые пишут писатели. Только напишут, а они уже - раз, и издают! Не всех, а тех, которые пишут хорошо. Это несправедливо. Потому что на хорошую книгу писателем тратиться столько же времени, как и на плохую. А потому с издателями нужно бороться. Всеми доступными способами.
Посылать роман издателю по почте, в конверте, оформляя дело так, чтобы он ещё сам же и платил за доставку. Посылаемый роман должен быть страниц в семьсот, а то неинтересно будет - ни вам, ни почте. Всё время писать издателю письма, в которых спрашивать, получил ли он роман и когда ответит. Когда ответит, заявить, что ответ не устраивает и пусть ответит по-другому.
Позвонить издателю по телефону и попросить его перезвонить, затем начать читать по телефону же роман, требовать, чтобы он записывал, попросить его прочесть вслух, чего он там написал, обвинить его в неграмотности и глухоте.
Посылать роман по мылу, обязательно отсканировать каждую страницу в формате bmp, чтобы побольше было, и не зиповать. За раз посылать сразу пять писем, а то вдруг не дойдёт. На другой день требовать ответа, при отсутствии ответа процедуру повторить. Если ответит отказом, сказать, что не прочлось и снова повторить все сначала.
Если издатель всё же сдуру принял роман, настаивать на том, что иллюстрировать обложку будете сами, потому что его художники - говно. С обложкой тянуть три месяца, потом послать свою фотографию, сказать, что остальное пусть дорисует сам, но не его художники, потому что - говно. Если нарисует, назвать говном и его тоже, потому что - не художник.
При таком обращении, прежде чем печатать книжки разные, издатели трижды подумают, а не заняться ли им сельским хозяйством.
КАК БОРОТЬСЯ С ПИСАТЕЛЯМИ
От писателей уже житья не стало, всю бумагу извели, и в интернете даже от них спасения нету никакого совершенно. Зайдёшь на сайт, а там уже рассказы, повести, романы, стихи, частушки, хоку, хай-хуй и прочее, и даже с иллюстрациями. Зайдёшь в магазин, а там обратно - книги, покеты, сборники, сериалы, детективы, фантастика, женские романы, неженские романы, никакие не романы и тоже с иллюстрациями даже. Семечки не во что завернуть, право слово! Повсюду всплески творческой мысли, щедро обрызгивающей окружающих своими каплями. С этим надо что-то делать, так нельзя, товарищи! Потому как, спасения нету никакого!
Существует несколько способов бороться с писателями. Есть способы простые, а есть изощрённые. Среди простых способов превалируют три нижеследующих, которые следует отмести с ярым возмущением, как жестокие и малоэффективные:
1. всех убивать (опасно, могут посадить),
2. всех ебать (тоже опасно, может понравиться - или им, или нам, особливо ежели наличествует ощутимая разница полов),
3. выбрать Машу Звездецкую президентом страны (обратно опасно - ежели ебать начнёт она, то читать вообще некого будет).
Изощрённые же способы поражают воображение своими многообразием, и дают большой простор фантазии линчующего. Следует учесть, что писатель традиционный (бумажный) несколько отличается от писателя нетрадиционного (сетевого), хотя, конечно, говно оба.
С традиционными писателями дело обстоит сложнее, поскольку на его уничтожение требуются значительные материальные затраты. Но уделать можно и его.
Берётся конкретный писатель, и создаётся культ его личности. Следует во всеуслышанье заявлять, что он гений и талант, вовсю тиражировать его книги, портреты его печатать везде, где только можно - в газетах, журналах, книгах и на аудиодисках. На всех конференциях и съездах, при большом скоплении почитателей его таланта, давать ему все премии, включая медаль за взятие Бастилии. Печатать всё, что он ни напишет, каждые полчаса настойчиво звонить ему и интересоваться, над чем он сейчас работает. Платить ему бешеные гонорары, не менее половины годового бюджета страны за каждую книгу.
Постоянно показывать его по телевидению в передаче "Человек года". Спрашивать у него совета по любому поводу, вплоть до принятия новых законов, сердечно благодарить и восхищаться его мудростью. Каждый день приводить к нему (к ней) новенькую женщину (мужчину) с целью оставить ночевать.
Когда писатель сам поверит в то, что он талант и гений, раскрыть ему глаза и развенчать культ его личности полностью и безжалостно. Во всеуслышанье заявить, что он бездарное говно и деградировавший до состояния устрицы мудак, подтвердить своё заявление конкретными фактами в виде цитат из его книг, все его произведения выкинуть на помойку и помочиться на них, портреты его впредь печатать исключительно на туалетной бумаге, чтобы перфорация проходила по глазам. Все премии и ордена отнять, и при большом скоплении читателей засунуть ему же в задницу. Бастилию заставить восстановить. Не печатать ничего, из написанного им, запретить писать вообще, каждые полчаса звонить ему и интересоваться, не начал ли он творить что-нибудь новенькое, звонки сопровождать угрозами. Все гонорары отобрать и заставить выплатить проценты за все предыдущие годы, и за два последующих тоже. Постоянно показывать его по телевидению в передаче "Человека-гад". Спрашивать у него совета по любому поводу, вплоть до принятия новых законов, тут же ругать его за глупость и поражаться его дебилизму. Оттрахать его всем дружным читательским коллективом, применяя наиболее извращённые способы.
Периодически повторять всю процедуру, пока писатель не сдохнет к чертовой матери или же не перестанет писать.
Сетевого писателя следует уничтожать несколько иначе. Периоды воздействия на него должны быть короче и резче.
При появлении каждого нового рассказа писателя в сети, мгновенно размещать этот же рассказ на ином сайте под другой фамилией и тут же обвинять писателя в плагиате.
Постоянно слать ему на мыло от лица виднейших издательств униженные просьбы позволить им напечатать его роман, долго обсуждать условия договора и сумму гонорара, выяснять, какую именно обложку писатель хочет видеть на своей книге, потом заявить, что напечатать его не представляется возможным, поскольку он графоман и писать вообще не умеет.
Непрерывно размещать в сети объявления типа того, что писатель наконец-то начал работу над новой книгой "Голубой мираж" ("Розовые сопли") о жизни гомосексуалистов (лесбиянок), уведомляя при этом, что создается сие бессмертное творение на основе личного опыта. Размещать там же фрагменты текста, приблизительно подходящие по теме, искренне восхищаться этими фрагментами и непрерывно долбить писателя письмами с изъявлением чувств благодарности. Если писатель возразит, что размещённые фрагменты принадлежат не его перу, объявить его плагиатором.
Написать специальный вирус, который будет выводить на экран наименее удачные перлы писателя, заразить этим вирусом его компьютер, обвинить во всём обратно же его самого.
Безжалостно отредактировать рассказы писателя, выбрасывая каждое второе слово и меняя падежи в каждом пятом и третьем, разместить рассказы в сетевой библиотеке без ведома автора, на возмущение не реагировать или заявлять, что всё это значения не имеет, потому как подобное говно всё равно никто не читает.
Стравить двух писателей на каком-нибудь форуме, подавая поочерёдно от лица то одного, то другого скандальные постинги.
Каждое новое произведение писателя хвалить, сопровождая слова восхищения задумчивой фразой о том, что вы где-то это уже читали.
Написать плохие стихи по мотивам рассказа этого писателя, активно их рекламировать, убеждать всех, что стихи просто прелесть по сравнению с его рассказом.
Неожиданно заявить на форуме, что этот писатель умер, затем извиниться и пояснить, что умер его однофамилец, который гораздо талантливее, потом выразить сожаление, что умер именно однофамилиц, а не этот графоман.
Все эти способы применять вразбивку в течение месяца, подписываться разными никами. Затем напрочь забыть о писателе, и даже на вопросы о нём отделываться полными недоумения постингами, показывая невозможность даже вспомнить его фамилию.
Я абсолютно уверен, что применяя данные рекомендации мы с вами, товарищи, способны будем покончить с писателями, как с классом, видом и подвидом даже. Окончательно и бесповоротно! Вот так!
КАК БОРОТЬСЯ С ЧИТАТЕЛЯМИ
Читатели книжки читают. Им денег девать некуда. Много денег у них, они и читают. А лучше бы помидоров купили на те же деньги. А они не покупают, они книжки читают. И как тут быть? Надо же бороться с этим, товарищи! Они же читают со страшной силой! В метро войти нельзя - сразу все читают. И самого даже почитать тянет. Так тянет, сил нету. Прямо взял бы, и вырвал бы книжку у вон той дамочки - вырвал из рук, и почитал. А нельзя. У дамочки ногти острые и глаза грустные. Она про любовь читает. Она может и морду ободрать. А морда у нас одна, это вам не книжки, которых навалом кругом.
А захочешь с девушкой познакомиться - нельзя, потому что она читает, а ты ей неинтересен, ей книжка интереснее. Там про любовь пишут. И отобрать книжку нельзя, потому что морда одна, а у неё тоже ногти острые.
А вот милиция книжки не читает, потому что она следит за теми, кто читает, и когда видит тех, кто не читает, сразу документы проверять берется. Милиции ведь тоже почитать хочется, а нельзя, следить надо, вот они документы и читают, на безрыбье и паспорт - книга.
И все у нас получаются читатели. Потому что все читают. Противно аж, нельзя так. С читателями нужно бороться.
Нужно выпускать книги, где половина слов пустые, с пропущенными буковками, к книге прилагать карандаш и таймер, чтобы он на время успел все пробелы заполнить, если успеет, давать приз - выпущенные отдельным изданием пропущенные буковки из той же книжки.
Надо печатать в книге слова по-разному - одно вверх ногами, другое вниз ногами. Пускай он переворачивает книжку, раз деньги заплатил, пускай крутит туда-сюда.
Нужно перепутать номера страниц, сделать в переплёте слабый клей, чтобы можно было книжку по страничкам разорвать и разложить странички по номерам. И ещё нужно сделать так, чтобы даже разложенная по номерам она всё равно оказалась перепутанная, чтобы повествование шло дискретно. Если будет возмущаться, сказать, что это новый метод, называется "Принцип Тарантино", что это сейчас модно и все книжки так печатаются.
Нужно выпустить деревянную книжку, одним бруском, в красивой обложке, заявить, что книжка эта не для чтения, а чтоб на полке стояла, потому что это сейчас такая мода, называется "Принцип Буратино".
Нужно печатать одни и те же книжки, но под разными названиями. Пускай наизусть учит, когда выучит, дать ему приз - ту же самую книжку, но под таким названием, которого он ещё не видел.
Или можно печатать разные книжки, но под одним названием, пускай угадывают, кто угадал, тому сразу приз давать - поездка на Новую Землю, на съезд читателей мира. Сказать, что там будет его любимый писатель, какой именно - не сказать, пускай помучается. Если спросит, какой писатель и назовёт фамилию - сказать, что писатель этот уже умер недавно, и что книжку новую перед смертью написать успел, но все они сейчас под одним названием, пускай читатель дальше ищет, сволочь.
Нужно писать сериалы, книгу оканчивать на эротической и интригующей теме, обещать в продолжении самое интересное, безжалостно обмануть и начать новую книгу с другого момента.
Нужно давать премии только тем книгам, которые непонятные очень. Чем непонятнее сюжет, тем солиднее премия, и реклама в газетах и в телевизоре, и цена должна быть рублей триста или даже пятьсот, а на обложке указать, что это только первый том трёхтомника. А второй том взять, и не напечатать, а напечатать сразу третий, чтобы середины не было. А потом второй том напечатать, но с пустыми страницами, и пусть читатель угадает, чего было в середине, и сам напишет там же, на страницах пустых. Кто угадает, тому приз - десятитомник на мелованной бумаге, где первый и последний тома напечатанные, а восемь остальных пускай будут пустыми. И карандаш давать. Или даже два карандаша. Но такие, которые на этой бумаге писать не будут, потому что мелованная.
Тогда все перестанут книжки читать в метро, и начнут разговаривать. Только надо чтобы они без мата разговаривали, потому как они же культурные люди, а не говно какое-нибудь, книжки читали, к культуре приобщились, пусть не все, но хотя бы половина.
И так мы читателей победим. И будут у нас не читатели, а говорители. Без мата. Потому что - культурные.
Отсюда: http://igor-rewa.livejournal.com/25213.html