Лямбда окрестность множества Жизни
читать дальше Дату ее рождения я не знаю, а погибла она в первый день войны, 22 июня 1941 года. Она была моложе дедушки, но обладала сильным характером, и в семье она быстро стала играть первую роль: домострой ввести в семье дедушке не удалось, хотя он и требовал, чтобы дети и жена называли его на «Вы».
Была бабушка из старого кубанского рода, то ли украинско – казачьего, то ли украинско– солдатского. Фамилия ее девичья была Мищенко. Еще при Николае I в ходе Кавказской войны, солдаты, отслужившие 25-летнюю службу, получали право поселения на завоеванных горских землях на весьма льготных условиях. Их поселения становились опорными пунктами царизма при колонизации Кавказа. Жила семья бабушки то ли в Грозном, то ли в одной из станиц под Грозным. Стычки с горцами были частым явлением. Теперь их называют террористами бандформирований, а тогда их именовали просто абреками. Новые поселения остро нуждались в женщинах. Поэтому обычным явлением были невесты и жены из горянок: чеченок и ингушек. Тем самым приобретались и кунаки в горских аулах из числа родственников невесты. Во всяком случае, семья бабушки жила в этих краях видимо со 2/4 XIX века, т.к. ее бабушка была горянка. (м.б. из чеченского мирного аула, м.б. из ингушского селения). Дедушка познакомился с ней уже в Грозном, где они и поженились. Уточнить это – уже некому, да и от Грозного - ничего не осталось после всех «зачисток», решительных штурмов и др. проявлений «интернациональных» методов правления России на Кавказе и осуществления права наций на самоопределение.
Видимо, более вероятно происхождение бабушки из крестьянской, а не казачье среды, т.к. в годы гражданской войны многие ее родственники участвовали в борьбе против белых на стороне красных. Один из ее близких родственников – Мищенко по фамилии, мама – знала, я - забыл, то ли брат ее, то ли дядя был здесь одним из руководителей борьбы за Советскую власть на Кавказе. Если дедушка был осторожен и остался вне политики, то бабушка в ходе гражданской войны и после нее, несмотря на то, что у нее на руках было трое детей, приняла активное участие в общественной жизни Советского Грозного. Была депутатом (то ли Горсовета, то ли райсовета), по рассказам мамы ходила в красной косынке по тогдашней моде советских активисток. Дедушка не очень это одобрял, но тут уже решала бабушка.
Страшным ударом для нее был 1937 год. Погиб и ее родственник, герой гражданской войны, известный тогда на C.Кавказе Мищенко, и гибель отца. Незадолго до этого бабушка приезжала в Хабаровск, где мы тогда жили. Сохранилась фотография: мы с ней у фотографа в Благовещенске в 1935 году.
Узнав об аресте сына, бабушка писала, ездила с жалобами, ответ был один: «10 лет без права переписки», - мы тогда еще не знали, что это означало расстрел. И только когда она попыталась отправить отцу теплый свитер и его у нее не приняли, она, видимо, поняла, что отец погиб. Это очень покосило ее. А тут началась беда с Васей. После ареста отца Вася, который очень любил Павла, стал основательно выпивать. И только влияние бабушки, его мамы помогло ему все – таки закончить институт. Перед войной он женился, тоже на землячке из Грозного – тете Нэле. Перед войной дядю Васю призвали в армию и, как инженера – строителя, направили на строительство укреплений в Латвию. Там у них с тетей Нэлей и родилась дочка Виола. Накануне войны бабушка уехала к ним помочь с маленькой Виолкой. Помню, мы с мамой пришли к ним на Жуковского, на Дачном поселке проститься перед отъездом. Я не понимал, что расстаемся надолго, а оказалось – навсегда. 22 июня 1941 года началась война. По более позднему рассказу Нэли, Вася успел отправить на машине жен, матерей и детей комсостава части. Фашистский истребитель на бреющем расстрелял машину, хотя прекрасно видел, что там только женщины и дети. Бабушка была убита, Виолка, которая была у нее на руках тяжело ранена, отчего через несколько месяцев, уже в Ростове, куда сумела добраться тетя Нэля, она умерла.
Когда теперь я слышу о доблести и рыцарстве немецкого вермахта и люфтвафффе, я вспоминаю первый день войны и смерть моей бабушки Елены Ивановны. Мы не знаем, где похоронили у дороги бабушку и некому рассказать об этом. 23 июня дедушка получил телеграмму и пришел с ней к нам, на Чеховский переулок: «Раха, Лелю убили». Даже я – мне было 7 лет – начинал понимать, что война будет долгой, кровавой и до победы страна хлебнет много горя, и будет победа стоить очень дорого.
Была бабушка из старого кубанского рода, то ли украинско – казачьего, то ли украинско– солдатского. Фамилия ее девичья была Мищенко. Еще при Николае I в ходе Кавказской войны, солдаты, отслужившие 25-летнюю службу, получали право поселения на завоеванных горских землях на весьма льготных условиях. Их поселения становились опорными пунктами царизма при колонизации Кавказа. Жила семья бабушки то ли в Грозном, то ли в одной из станиц под Грозным. Стычки с горцами были частым явлением. Теперь их называют террористами бандформирований, а тогда их именовали просто абреками. Новые поселения остро нуждались в женщинах. Поэтому обычным явлением были невесты и жены из горянок: чеченок и ингушек. Тем самым приобретались и кунаки в горских аулах из числа родственников невесты. Во всяком случае, семья бабушки жила в этих краях видимо со 2/4 XIX века, т.к. ее бабушка была горянка. (м.б. из чеченского мирного аула, м.б. из ингушского селения). Дедушка познакомился с ней уже в Грозном, где они и поженились. Уточнить это – уже некому, да и от Грозного - ничего не осталось после всех «зачисток», решительных штурмов и др. проявлений «интернациональных» методов правления России на Кавказе и осуществления права наций на самоопределение.
Видимо, более вероятно происхождение бабушки из крестьянской, а не казачье среды, т.к. в годы гражданской войны многие ее родственники участвовали в борьбе против белых на стороне красных. Один из ее близких родственников – Мищенко по фамилии, мама – знала, я - забыл, то ли брат ее, то ли дядя был здесь одним из руководителей борьбы за Советскую власть на Кавказе. Если дедушка был осторожен и остался вне политики, то бабушка в ходе гражданской войны и после нее, несмотря на то, что у нее на руках было трое детей, приняла активное участие в общественной жизни Советского Грозного. Была депутатом (то ли Горсовета, то ли райсовета), по рассказам мамы ходила в красной косынке по тогдашней моде советских активисток. Дедушка не очень это одобрял, но тут уже решала бабушка.
Страшным ударом для нее был 1937 год. Погиб и ее родственник, герой гражданской войны, известный тогда на C.Кавказе Мищенко, и гибель отца. Незадолго до этого бабушка приезжала в Хабаровск, где мы тогда жили. Сохранилась фотография: мы с ней у фотографа в Благовещенске в 1935 году.
Узнав об аресте сына, бабушка писала, ездила с жалобами, ответ был один: «10 лет без права переписки», - мы тогда еще не знали, что это означало расстрел. И только когда она попыталась отправить отцу теплый свитер и его у нее не приняли, она, видимо, поняла, что отец погиб. Это очень покосило ее. А тут началась беда с Васей. После ареста отца Вася, который очень любил Павла, стал основательно выпивать. И только влияние бабушки, его мамы помогло ему все – таки закончить институт. Перед войной он женился, тоже на землячке из Грозного – тете Нэле. Перед войной дядю Васю призвали в армию и, как инженера – строителя, направили на строительство укреплений в Латвию. Там у них с тетей Нэлей и родилась дочка Виола. Накануне войны бабушка уехала к ним помочь с маленькой Виолкой. Помню, мы с мамой пришли к ним на Жуковского, на Дачном поселке проститься перед отъездом. Я не понимал, что расстаемся надолго, а оказалось – навсегда. 22 июня 1941 года началась война. По более позднему рассказу Нэли, Вася успел отправить на машине жен, матерей и детей комсостава части. Фашистский истребитель на бреющем расстрелял машину, хотя прекрасно видел, что там только женщины и дети. Бабушка была убита, Виолка, которая была у нее на руках тяжело ранена, отчего через несколько месяцев, уже в Ростове, куда сумела добраться тетя Нэля, она умерла.
Когда теперь я слышу о доблести и рыцарстве немецкого вермахта и люфтвафффе, я вспоминаю первый день войны и смерть моей бабушки Елены Ивановны. Мы не знаем, где похоронили у дороги бабушку и некому рассказать об этом. 23 июня дедушка получил телеграмму и пришел с ней к нам, на Чеховский переулок: «Раха, Лелю убили». Даже я – мне было 7 лет – начинал понимать, что война будет долгой, кровавой и до победы страна хлебнет много горя, и будет победа стоить очень дорого.
@темы: Воспоминания